Капитан сборной Украины по теннису на Кубке Билли Джин Кинг Михаил Филима прокомментировал решение украинской теннисистки Ангелины Калининой отказаться от участия на Олимпийских играх 2024 в Париже:
– Она вчера была единственной, кто имел первый запуск, и, к сожалению, организаторы, судьи – это без каких-либо претензий – просто не откладывали матчи надолго, а каждый раз на час, на час, на час. И я видел, что многие игроки мучались. То есть ты не понимаешь – тебе нужно начинать разминку или не нужно.
У нее была какая-то разминка под крышей, но все же была влажность, прохлада. Я думаю, что это повлияло. Может быть, так же нервная система.
Я уже не помню, например, с 10 часов утра до 6 мы постоянно были здесь и постоянно ожидали час за часом, что можешь выйти, можешь не выйти, можешь выйти, можешь не выйти.
Я думаю, это вместе так сложилось, что она заболела. И температура, и нет сил. И, к сожалению, не готова сегодня выйти.
– Она давала комментарий для НОК Украины. Там была такая формулировка, которая вызвала, скажем так, критику. Может быть, видели уже? Пошли комментарии, посты, что люди как-то разочарованы этим решением.
– Я не видел. Можете мне сказать, какие там были комментарии?
– Разочарованы по поводу того, что, например, если бы она вообще не приехала на Олимпиаду, ее место могли отдать Лесе Цуренко – возможно, она бы там выступила.
– Вы же понимаете, это никто наперед не знает. Каждый мог попасть в такую ситуацию. Она ведь не специально заболела. Вчера она была готова играть.
– Возможно, людей удивила формулировка, что причина недостаточно серьезна для снятия?
– Возможно, они правы, возможно, не правы. Мы все знаем, что критиковать мы все очень удачно умеем, и можем критиковать все, что происходит вокруг. Я могу так же много критиковать, но я не буду.
Мне журналисты много раз звонят по каким-то вопросам. Когда я не внутри команды, я каждый раз не даю никаких комментариев и критик 100 процентов. Когда ты будешь внутри команды и знаешь, что было в течение дня до того, как игрок чувствует себя – это уже другое, – сказал Филима.
